Gapanovich – бренд родом из Мурманска, давно ставший «своим» в Москве. Каждый его показ – обсуждаемое событие. Причем обсуждаемое – во всех деталях: на этот раз гостей, помимо самой коллекции, впечатлили приглашения-камни. Дизайн Gapanovich очень узнаваем: это сложносочиненные многослойные образы, насыщенные деталями, «заледеневшие» аксессуары, покрытая мхом обувь (выпущена в коллаборации с Rxbshoes) и верхняя одежда, которая надежно защищает от промозглого ветра.
Но в этом интервью холода не будет – мы поговорили с дизайнером бренда Александрой Гапанович и узнали про трогательную историю новой коллекции, мечты о неделях моды и о том, как проращивать обувь под землей.
%20(1).avif)
Вы описываете Gapanovich как «бренд с Крайнего Севера». Часто считается, что северные традиции – про холодное, «суровое». Для вас это тоже так?
Да, это прямая ассоциация: север = холод. А еще это единение, потому что у нас очень душевные и добрые люди. Видимо, из-за климата. В Мурманске особенно чувствуется эта атмосфера: люди более эмпатичные, добрые, общительные. По крайней мере, я сталкиваюсь именно с такими.
Конечно, природа здесь такая брутальная, особенная. У нас растут карликовые березы, маленькие кустарники, практически отсутствует красивая буйная зелень. С чем я и работаю: использую все оттенки белого, все возможные варианты со снегом. У каждого дизайнера – свое прочтение севера, так что я не вижу повторяющихся историй.
Но для меня, пожалуй, главные черты – это климат, какое-то единение, близость. Цвета, акцент на природу. Еще север более такой… мистический, что ли? Я как раз и эту историю эксплуатирую в бренде: мистика, загадочность, необычность, брутальность, жесткость.
Не сразу можно разглядеть красоту Севера, на это требуется время, чтобы «снять слои».
И у меня часто есть эта многослойность. Она не только в одежде, но и в самих концепциях. В них нужно разбираться – и в визуале тоже. Так я транслирую свою любовь к родному краю и хочу, чтобы другие люди тоже могли рассмотреть красоту севера.
По легендам, эвдиалит – это застывшая кровь воинов-защитников. Именно ему вы посвятили новую коллекцию. Расскажите больше об истории, стоящей за ней.
Уже очень много лет я хотела сделать коллекцию, посвященную минералам Кольского полуострова [полуостров на северо-западе России, где находится Мурманск. – прим. редакции]. У меня любовь к ним с самого детства: мой папа показывал мне книги про различные камни. Так и зародилась эта страсть. Это мое бесконечное вдохновение.
Минералов в наших краях очень много, и есть крайне редкие, которые находятся только на нашей земле. Но я хотела остановиться на каком-то одном и долго искала расцветку, которая мне симпатична. И нужно было, чтобы все совпадало с концепцией, которую я транслировала бы в коллекции. Эвдиалит, как никакой другой минерал, подходил под эту историю.
Про него даже есть легенда. Когда-то финны пришли к нам и вступили в бой с саамами. Кровь, пролитая ими на землю тундры, впиталась в мох и ягель, после чего и появился такой минерал. Саамов русский народ называл лопарями, а эвдиалит — «лопарской кровью»: он как раз бордово-красный с зелеными включениями и вкраплениями фуксии, похожими на пятна крови. Считается, что этот камень усмиряет скорбь и защищает.
Считается, что этот камень усмиряет скорбь и защищает.
Мой папа был военным, его уже очень много лет нет, так что здесь все совпало: и минерал, и камень воинов. В коллекции я использовала отсылки к военной форме: погоны, паты, активные плечи. Но в то же время и женственность. Мне хотелось показать именно женщину-воина.
Лица моделей, закрытые тканью, – это только стилистический или также смысловой прием?
Модели на показе были обезличены, потому что они будто бы сами стали минералами. Они – красивые существа, выросшие из недр Кольского полуострова. Здесь, скорее, и смысловой, и стилистический прием, который позволяет максимально погрузиться в идею коллекции.
Нас образы Gapanovich на подиуме всегда очень впечатляют. А как одежду бренда носят в обычной жизни? С чем сочетают и как стилизуют?
Наши вещи, как правило, несложно стилизовать. Например, блузы можно сочетать с любым низом, носить на любое мероприятие. Цвета универсальные – белый, черный. Либо какой-то более сложный – природный: оттенок полыни, охры. Все очень просто соединяется, можно спокойно уравновесить те же блузы какими-то «понятными» низами: джинсами, брюками, юбками, трикотажем. Вещи очень хорошо адаптируются, но они, как правило, акцентны. Если человек готов выделяться, то это однозначно к нам.
Конечно же, показ – это максимальная концентрация: можно целиком отобразить свою идею. И мне нравится из показа делать такое шоу, впечатление создавать. Это возможность поговорить со зрителем о том, что ты как дизайнер хотел донести. И демонстрировать стандартно застилизованную коллекцию, используя обычные приемы, не имеет никакого смысла. Но люди понимают, что вещи можно спокойно разъединить и носить отдельно в обычной жизни.
В 2024 году у Gapanovich появилась свадебная коллекция. Почему вы решили создавать именно свадебные платья?
Я не в первый раз создаю свадебные платья, у меня были коллекции до этого, но они были очень сложными, непонятными для восприятия. Я тогда еще обитала в Мурманске. И, конечно, не было такой узнаваемости у бренда. Сейчас я уже второй год выставляюсь в концепт-сторе Anti-Bride Place, у которого есть задача показать невесту именно современную и нестандартную. Таким же был запрос и ко мне. Поэтому свои красивые знаковые модели мы сделали в классических цветах для свадебного платья: белом, айвори. Именно так – очень естественно – родилась свадебная коллекция.
Какие невесты приходят за своим свадебным платьем в Gapanovich? Есть ли история покупки, которая вам запомнилась?
В основном это очень творческие, интересные девушки. Они молодые, они перспективные, они лидеры мнений, с очень хорошим вкусом и большими стремлениями. Они нестандартные. Раз они приходят в Anti-Bride Place, значит, они сознательно ищут что-то «не как у всех». С любовью к своей культуре, к родине. Значит, они готовы максимально подчеркнуть свою женственность и причастность к месту, где они родились.
Летом вы показали коллекцию «Царь-девица», вдохновленную творчеством А.С. Пушкина. А если бы Gapanovich могли сделать костюмы к любой экранизации книги, то какой?
Это интересно! Наверное, «Мастер и Маргарита». Я бы хотела такое сделать, это необычно. А еще это одна из моих любимых книг. Может быть, однажды даже сделаю коллекцию такую.
В коллаборации с RXBSHOES вы выпускали мюли с мхом-ягелем. Как эта идея вообще появилась?
Это обувь из очень сложной коллекции «Секретики» – если помните, была игра с таким названием. В моем детстве мы с друзьями вырывали ямку в каком-то секретном месте и под стеклышко клали цветочек, фантик, бусинку, перышко. Коллекция как раз основана на этой игре. Мы погружали моделей в земли Кольского полуострова, обкладывали цветочками, которые произрастали в тот или иной момент (в мае, в июне, в июле), и делали некий секрет. Обувь со мхом является продолжением этой концепции: на Кольском полуострове очень много ягеля, мха, как раз по этому поводу были придуманы такие туфли. Мы еще покрыли их прозрачной пленкой, чтобы сымитировать стекло в «секретике».
Бренд Gapanovich уже появлялся на страницах Vogue Italy. Хотели бы вы показать свой бренд на мировых неделях моды? Если да, то на какой именно – Нью-Йорк, Милан, Париж?
Зачем выбирать? Я бы хотела на все. Конечно, мне бы очень хотелось такое сделать, это абсолютно нормальное желание – выйти в мир и показать свои работы, получить обратную связь для своего роста, для понимания и для трансляции русской культуры.
Можете ли вы немного рассказать о своей учебе в Central Saint Martins – как этот опыт повлиял на ваше модное видение?
Когда я туда поехала, у меня была некая стагнация, мне нужно было подтверждение, что я двигаюсь в правильном направлении, что со мной все в порядке, что я не зря иду по этой стезе. И когда я приехала туда учиться, я взяла курс по развитию одновременно концептуальных креативных коллекций – и коммерческих. Я получила все, что я хотела. Очень высокую оценку, сравнение с именитыми брендами, вдохновение. Я максимально поглощала всю информацию. Для меня это была мечта и счастье.
Нас научили думать не в системе, как это принято в российском образовании. Хорошо, когда есть четкие правила, понятия и основы, но там образование раскрывает твою фантазию. Тебе никто не навязывает никаких четких ответов.
Это немного сложно было: когда ты задаешь конкретный вопрос, а формулу тебе не дают. К этому мы привыкли в России.
Было сложно перестроиться, но это прекрасно, очень сильно на меня повлияло в положительном ключе. Я вернулась очень счастливая и двигалась дальше в этом же ключе.
Вы начали заниматься дизайном еще в 17 лет. Что бы вы сейчас сказали себе тогдашней?
Я в 17 лет – абсолютнейший ребенок, который мало что знал о себе, кроме того, что хочет заниматься дизайном и творчеством. И сейчас я просто хочу себя похвалить – за то, что настояла на своем.
Родители настаивали, чтобы я шла учиться на биологический факультет, а я специально провалила экзамен в институт.
Сдала на тройки и уперлась, можно так сказать, рогом. Сказала, что пойду учиться на закройщика верхней женской одежды. Они очень возмущались, но я проявила характер, сказала, что пойду туда. И это решение было самым верным, оно определило мою жизнь. Мне очень сильно повезло, что я прислушалась к себе. Я хочу похвалить себя 17-летнюю и сказать огромное «спасибо» за то, что была такая настойчивая и уверенная в этом своем решении.
